Уникальный талант Леонардо позволял ему создавать не только безупречно точные с точки зрения техники и анатомии образы, но и передавать тончайшие оттенки эмоций Британский историк искусства Кеннет Кларк назвал Леонардо «самой загадочной личностью в истории человечества». Действительно, круг интересов Леонардо поражает своей широтой, но за эту широту художнику приходилось платить. Неуемный, пытливый ум то и дело заставлял его бросать начатую работу, чтобы полностью отдаться другой, только что захватившей его, идее. Эта особенность Леонардо была подмечена еще современниками, и его биограф XVI века Джорджо Вазари писал, что Леонардо «мог добиться гораздо большего, если бы не его непостоянство. Не успев взяться за одно дело, он оставлял его, чтобы тут же взяться за новое».

Заказчики неоднократно выражали недовольство тем, что Леонардо не доводит до конца начатую работу. Однажды художник даже пришлось быть ответчиком в скандальном и долгом судебном разбирательстве по поводу невыполнения им условий договора. Леонардо и сам страдал от собственной разбросанности. Приводя на склоне лет в порядок свои бумаги, он не удержался и написал на листе, где одновременно были сделаны несколько набросков и чертежей на самые разные темы: «О, читатель, не проклинай меня за то, что невозможно удержать в памяти сразу столько предметов».

Законченные картины Леонардо можно пересчитать по пальцам. И вместе с тем он был очень известным художником. На современников производило впечатление не только стилистическое совершенство работ Леонардо, но и его способность творчески мыслить. До Леонардо художники были во многом ремесленниками. Его же работы были непревзойденными не только по «механическом» мастерству, но, в первую очередь, по умению решать композиционные проблемы и выражать эмоции через движение. Сам Леонардо писал: «Изображенная фигура имеет ценность только в том случае, если ее движение передает состояние души».

Эту сторону творчества Леонардо иллюстрирует удивительная история, рассказанная Вазари. Настоятель монастыря Санта-Мария делле Грацие возмущался тем, как Леонардо работает над заказанной ему «Тайной вечерей». Художник мог провести едва ли не целый день, стоя в раздумье перед едва начатой фреской, в то время как настоятель требовал, чтобы он работал «как вскапывающий сад работник».

В конце концов, настоятель пожаловался Сфорца, тот потребовал от Леонардо объяснений. Леонардо их охотно дал. Он сказал, что никак не может найти лицо, с которого можно писать лик Христа. Та же проблема касалась и Иуды, но ее можно считать решенной — голова настоятеля монастыря вполне подойдет для этого. Герцог весело расхохотался, и инцидент был исчерпан.

Леонардо писал медленно и потому предпочитал работать маслом. Масляные краски дольше сохнут, позволяя добиться более тонких и разнообразных эффектов, чем темпера, которой по преимуществу пользовались раньше. Обычным видом настенной росписи была фреска, при создании которой краска наносится на влажную штукатурку; Высыхая, штукатурка закрепляет нанесенную на нее краску. Но при этом существовало одно неудобство — художнику приходилось работать очень быстро, укладываясь в то время, пока штукатурка не высохла. А Леонардо так работать не умел и не хотел. С этим связаны его попытки разработать новые методы настенной росписи. Все они окончились провалом — фрески оказывались недолговечны.

Если не считать «Битвы при Ангиари» и мифологического полотна «Леда» (ныне утерянного), почти все работы Леонардо были портретами или картинами, трактующими религиозные сюжеты. Но, почти не выходя за рамки этих абсолютно традиционных жанров, Леонардо сумел внутри них выработать совершенно оригинальные методы решения художественных задач.

В портретах ему удавалось добиться естественной позы и выразительности, которых до него не было во всей портретной живописи, а в религиозных картинах проявил необычайное умение формировать композицию таким образом, чтобы фигуры выглядели величественно, но в то же время вполне реалистично. Особенно оригинально художник решал проблемы света и тени. Тени он использовал смелее, чем его предшественники, а искусство Леонардо смешивать цвета и передавать оттенки считается непревзойденным. Вазари писал, что именно благодаря Леонардо итальянская живопись сменила «жесткий, сухой стиль, характерный для XV века, на то, что мы называем современной манерой письма», имея в виду стиль Высокого Возрождения, великими представителями которого явились такие художники, как Микеланджело, Рафаэль и Тициан. «Леонардо, — отмечал Вазари, — буквально заставил свои фигуры двигаться и дышать».

И все-таки всю глубину и мощь гения Леонардо оценили лишь тогда, когда обнаружились его неизвестные ранее труды. Архив художника содержит массу сугубо научных заметок. Но многие из них проиллюстрированы рисунками — это анатомические зарисовки, чертежи боевых машин, лодок, мостов, механизмов и летательных аппаратов. После смерти Леонардо весь его архив отошел по завещанию ученику художника, Франче-ско Мельци, который хранил эти бумаги как святыню. Около 1570 года Мельци умер. Записи Леонардо оказались разрознены, и никто толком не занимался их изучением вплоть до XIX века.

Отдельные мысли Леонардо, впрочем, были сведены вместе еще в XVI веке, составив «Трактат о живописи». Тогда же с него было сделано несколько рукописных копий. В 1651 году книгу (с иллюстрациями Никола Пуссена) впервые напечатали в Париже на французском и итальянском языках. С тех пор этот трактат неоднократно переиздавался. Он не представляет цельную систему взглядов Леонардо на искусство, однако ценен тем, что в нем содержатся ссылки и выдержки из старых манускриптов, которые давно считаются безвозвратно утерянными.